В последнее время Турция активно наращивает свое влияние на страны постсоветского пространства. За более чем 30 лет активной работы по этому направлению страна подготовила мощный плацдарм для проникновения во все сферы жизни центральноазиатских государств. И если раньше речь шла об использовании «мягкой силы», теперь это влияние становится более навязчивым и агрессивным.
В частности, тема активного продвижения Турцией своих интересов поднималась 30 марта на встрече министров иностранных дел Туркменистана Рашида Мередова и РФ Сергея Лаврова.
Участие Турции в Карабахском конфликте, а также большая работа, ведущаяся со времен развала СССР, позволила стране стать мощнейшим игроком в регионе и диктовать свои условия. В связи с этим в регионе наметился явный дисбаланс сил, который со временем только увеличивается.
Турция наращивала свое присутствие планомерно и незаметно. А в последнее время стала активно демонстрировать свое влияние. С ее подачи Азербайджан получил территории, носившие десятилетия статус спорных, под ее патронажем было достигнуто соглашение о разделе нефтегазового месторождения на Каспии, о принадлежности и праве эксплуатации которого Азербайджан и Туркменистан спорили в течение 30 лет. И это было бы не так уж и плохо, если бы Турция не требовала ответных шагов. В частности, сейчас Анкара поставила перед собой задачу расширить Совет сотрудничества тюркоязычных государств (ССТГ, Тюркский совет) за счет вступления в организацию Туркменистана. Для этой цели применяется давление как двустороннего характера, так и с привлечением государств-членов объединения. И Анкару не особо волнует туркменский нейтралитет, который исключает вступление страны в какие-либо союзы.
Более того, Турция пользуется рычагом давления на Туркменистан в лице более миллиона туркменских трудовых мигрантов, находящихся на территории Турции и Северного Кипра. Это та среда, где очень легко сформировать протестную активность, что, в случае их возвращения на родину, грозит дестабилизацией внутриполитической обстановки. И власти Турции уже не раз это демонстрировали, организуя акции протеста туркменской оппозиции против действующей власти и лично Г.Бердымухамедова. Пока, правда, не очень многочисленные, но ведь важен сам прецедент. «Туркменские власти опасаются массового въезда этой критически настроенной группы граждан. Зная об этой слабости, власти Турции делают вполне публичные намеки о том, что в любой момент могут выслать в Туркменистан мигрантов», – отмечает туркменский эксперт Сердар Айтаков. По его словам, туркменская сторона даже была вынуждена пойти на уступки, и приняла приглашение участвовать в саммите глав государств Тюркского совета, прошедшего 31 марта в онлайн-формате.
Очевидно, что тема туркменских мигрантов еще далеко не исчерпала себя. Туркменская оппозиция действует в Анкаре в статусе Координационного совета, который не может функционировать без ведома Р.Эрдогана. Более того, как сообщает бывший генерал пограничных войск Туркменистана, Максат Сапармурадов, ныне политический эмигрант, боевики действующих в Сирии незаконных вооруженных формирований активно вербуют в свои ряды туркменских мигрантов. Очевидно, что это делается при молчаливом одобрении турецких спецслужб. Зараженные идеей пантюркизма и фанатичного исламизма, молодые люди по возвращении на родину способны создать достаточно сильную сеть спящих ячеек, и это может стать ощутимым рычагом давления на действующую власть.
Пока официальная Анкара прибегает лишь к политике «пряника», обещая Туркменистану вывести туркменский газ через Азербайджан на рынки Европы. Это решит энергетические проблемы и самой Турции и сможет переориентировать Ашхабад с рынка Китая на рынок Европы. А власти Турции реализуют свои амбиции, став европейским партнером, с которым будут считаться.
По словам Сердара Айтакова, Туркменистан сейчас находится в крайне уязвимом положении: «несмотря на большой соблазн вывести туркменский газ на европейские рынки, туркменские власти прекрасно понимают, что в этом случае моментально станут заложниками в большой турецкой интриге во взаимоотношениях с Европой, автоматически превращаясь из субъекта в объект, мнение которого будут учитывать в самую последнюю очередь, – торопливость турецкой дипломатии не оставляет никаких сомнений в этом. Это уже серьезно бьет по самолюбию туркменских верхов, старающихся не прибегать к услугам посредников, тем более таких доминантных, как президент Реджеп Эрдоган».
Претензии Эрдогана на фактическое управление страной, обладающей четвертыми в мире запасами природного газа, объяснимы. Как и опасения лидера Туркменистана, рискующего потерять свой нейтралитет и стать пешкой в чужой политической карьере. Каков будет итог этого противостояния, без включения внешних игроков, предугадать не трудно. Если только в дело не вмешается Китай, уже подчинивший себе экономику страны многомиллиардными кредитами. И к слову, зафрахтовавший практически все запасы туркменского нефтегазового сектора. Очевидно, что в этом случае обещания Турции о процветании за счет европейских потребителей – не более чем блеф.
